Музыкант, основатель группы «Агата Кристи» Вадим Самойлов дал нам эксклюзивное интервью и рассказал о секретах успеха рок-группы, родительском долге и грядущих планах.
— Какую из ваших многочисленных профессий вы считаете основной?
— Наверное, по признанию я все-таки музыкант. Я чувствую, что во мне много музыки, и без нее мне скучно. Без всего остального я время от времени могу существовать, а без музыки — нет.
— Когда и как вы решили стать рок-музыкантом?
— С детства меня тянуло к музыке, даже в неосознанном возрасте. Как мне рассказывали, когда я был маленький, постоянно доставал пластинку с записью «Летки-еньки», которую мне подарили родители, и раз за разом слушал. Но сам я этого не помню. (Улыбается).
Из того что помню: меня в раннем детстве очень впечатлил фильм «Достояние республики». Однажды в гостях я подобрал и одним пальцем на пианино наиграл мелодию из него. Родители поняли, что меня пора отдавать в музыкальную школу.
Я постоянно что-то слушал: советскую киномузыку: она очень эмоциональная и драматичная. Потом появились пластинки «Кругозор», что-то еще. Еще через некоторое время начала формироваться рок-музыка, и постепенно вырисовался жанр, который мне стал близок, — прогрессивный рок.
Музыка до такой степени меня заполняла… Она всегда была основным содержанием моей жизни, а все остальное – хобби: учеба в школе, физика, математика, дружба… Все проходило на фоне музыки. Было бы удивительно, если бы я выбрал другую профессию. Решение как будто бы приняли за меня и задолго до моего рождения. Но в любом случае я благодарен судьбе, что в школе хорошо учился, увлекался математикой, в институте получил специальность радиоинженера — очень пригодилось в звукозаписи.
— В каком возрасте вы поняли, что дальше будете заниматься только рок-музыкой?
— Это не нужно было понимать. Я дитя советского времени, тогда не было профессии «рок-музыкант». Ты мог быть академическим музыкантом, эстрадно-джазовым и т.д. Слова «рок-музыка» и «профессия» в одном предложении не встречались. В 1988-89 советская система начала разрушаться, открывались первые кооперативы и частные предприятия, только тогда у меня появилась возможность зарабатывать деньги музыкой.
Все совпало. В 1988 году у нас вышел дебютный альбом, уже был какой-то успех, мы начали гастролировать. Я без раздумий уволился с кафедры, где остался работать после распределения, и стал музыкантом.
— У рок-музыканта должно быть музыкальное образование?
— Конечно, не обязательно, но было бы неплохо. Нотную грамоту знать надо! Нельзя впадать в чванство: универсальный язык общения музыкантов – нотная грамота. Хотя бы ее нужно знать.
Но я считаю, что музыкальное образование никогда не помешает. Меня приглашали в музыкальное училище, но я не пошел по линии академической музыки: уже тогда у меня был свой школьный ансамбль. Но я не жалею об учебе в музыкальной школе. Образование систематизирует, дает понимание предмета, раскрывает внутреннюю метафизику. Чем больше образований – тем лучше. Всегда полезно пробовать как можно больше занятий, профессий, призваний. Они развивают личность.
— Каким был путь от первых репетиций до всероссийского успеха?
— У нас был традиционный поступательный путь. Редко бывают случаи, когда кому-то подфартило, повезло и только. Даже если со стороны так выглядит, то у большинства подобных историй успеха есть преамбула и подготовка. Когда я анализирую нашу карьеру, то понимаю, что все развивалось последовательно. Нужные люди и средства появлялись ровно в тот момент, когда мы к ним были готовы, сделали определенные усилия, получили необходимый опыт и т.д.
Мы же ребята провинциальные, поэтому многие вещи осваивали на собственном опыте: продюсирование, организацию концертов, выстраивание отношение со спонсорами. Путь был достаточно тернистым, но он сформировал группу и меня лично. Как продюсер, я приобрел огромный опыт, на своих двоих прошагав путь от города Асбест до Москвы и дальше.
— Что вы считаете своим главным провалом в карьере?
— Наверное, тут я сам себе позавидую, поскольку у нас не было полных неудач. Были периоды, когда падала массовая популярность, но они неминуемы и случаются у любого сверхпопулярного и сверхмодного коллектива.
Рано или поздно популярность падает, и мы такие периоды проходили более-менее достойно. Появлялось что-то новое в музыке: стили, направления. Мы начинали экспериментировать. Даже если у экспериментов не было коммерческого успеха, они давали творческую новизну.
Я всегда исходил из принципа: что-то не получается – выпускай новое. Не стоит идти проторенной дорогой, выпускать еще одну «Сказочную тайгу» или «Как на войне», нужно двигаться дальше и экспериментировать.
— Что считаете самым главным успехом?
— То, что мы, весьма неоднозначная группа на стыке попсы и рок-музыки, в начале 90-х умудрились завоевать сердца людей, стали известными и популярными. И многие наши вещи были оценены задним числом.
И конечно, что группа уже не существует пять лет, а появляются все новые и новые поклонники, которые обращаются к творчеству группы, и мы становимся их любимыми исполнителями. Это отзывается теплом в моем сердце. Есть понимание, что «Агата Кристи» получилась легендарной группой.
— Вы полностью самореализовались или планов на будущее гораздо больше, чем нынешних достижений?
— Не знаю, насчет гораздо, но планы и мечты на будущее есть. Есть желание помогать молодым группам, сформировать лейбл или какое-то направление, возможно, обучающее. Я думаю, что вторую половину жизни я разделю пополам и буду, с одной стороны, артистом, и педагогом или саундпродюсером – с другой. Мне все это любопытно, интересно. Я не ставлю точку в самореализации, я думаю, что впереди меня еще ждут большие проекты.
С возрастом меня начинает тянуть в область педагогики – нормальное продолжение моей саундпродюсерской деятельность. Задача саундпродюсера – понять идею и помочь эту идею формально записать, аранжировать, превратить в песню. Грубо говоря, помочь самородку принять законченную форму. Я это люблю делать, потому что можно применять весь свой опыт: музыкальный, человеческий, сценический, поэтический — и подсказать молодому автору, как это лучше сделать. Фактически занимаешься обучением.
Я этим уже сейчас занимаюсь. Есть проект rocklab.ru, где молодые музыканты выкладывают композиции. Когда я успеваю, я их слушаю, рецензирую, даю советы. Я езжу на различные фестивали, общаюсь с ребятами, говорю, что бы я поменял.
У меня есть студия, где я могу бесплатно записать молодой коллектив, который мне понравился. Выльется ли это в формальный продюсерский центр? Наверное, выльется однажды.
— Есть ли у вас профессиональная мечта?
— Моя профессиональная мечта – чтобы в России появилась сеть развивающих молодежных центров, где любой желающий мог попробовать поиграть на гитаре, освоить звукозапись, снять клип, пофотографироваться. Раньше это называлось Домами культуры. Мне бы хотелось создать новую форму ДК, в которых молодые люди могли бы творчески самовыражаться. Будет здорово.
— Есть ли миссия или цель у вашего творчества?
— Цель у творчества только одна – делать мир лучше. Не обязательно петь о чем-то пушистом и милом. Иногда чтобы сделать мир лучше, нужно петь и о негативных моментах. Важно давать философскую оценку, понимать, что в людях есть и плохое и хорошее, и окружающий мир только отражает нас. Но не судить, а плавно и мягко стараться делать мир добрее, справедливее и т.д. Это главная миссия искусства.
— Ваш обычный рабочий день – какой он?
— Он – где-то по середине между рок-музыкантом, продюсером и организатором. Есть дни, когда я могу посидеть дома, посочинять, а есть дни с нормальным рабочим графиком: встречи, разговоры, работа в студии. Просыпаюсь я рано и выезжаю на полноценный рабочий день, промежуточный между офисом и работой музыканта.
Всегда есть ответственность, график. Нельзя плыть по течению, нужна цель, планирование, выстраивание отношений с партнерами. Есть стереотип, что музыканты расхлябанные, ленивые. Но все результативные музыканты лишены этой расхлябанности. Все коллективы, которые добились чего-то в карьере, – дисциплинированные, умеют себя собирать и много работать.
— Что самое сложное в вашей работе?
— Самое сложное всегда – взаимоотношения с людьми. Очень сложно собрать команду. Результат в несколько раз увеличивается, если на него работает не один человек, а сообщество друзей, творческих партнеров, каждый их которых вкладывает энергию в проект. Надо выстраивать отношения, а люди все сложные, со своими характерами. Приходится идти на компромиссы. Все это непросто.
— Что самое приятное?
— Самое приятное – результат, когда ты выходишь с концерта и понимаешь, что люди счастливы и ты счастлив. (Улыбается)
— Пришлось ли чем-то пожертвовать на профессиональном пути?
— Когда записываешь очередной альбом и понимаешь, что в нем не будет таких хитов, как «Сказочная тайга», «Как на войне» — но ты все равно хочешь записать именно такой альбом ради самовыражения. В определенном смысле это жертва. Ты знаешь, что бешеного успеха не будет, но понимаешь, что ты, как творец, должен его выпустить. Но это нормальная честность художника. Гораздо хуже пытаться воссоздать успех искусственно, намеренно писать хит. Если душа просит чего-то другого – надо пробовать. Мы всегда придерживались такой точки зрения.
— Поклонники негативно реагировали?
— История «Агаты Кристи» сплошь усеяна такими моментами. Все альбомы группы очень разные. Я нашел для себя однажды описание: «”Агата Кристи”– не стиль, а почерк». Стиль у нас разный, а почерк один. Мы всегда пытались создать новое. Но слушатели ждут повторения…
У нас почти каждый новый альбом, как правило, воспринимался с опасениями и непониманием, и только спустя полгода-год появлялись позитивные отзывы. Нам помогала уверенность в себе. Если мы знали, что песни хорошие, мы были уверены в том, что люди со временем их поймут. И так оно и получалось.
— Есть ли у вас любимая песня или альбом, в котором вы полностью выразили себя?
— Я думаю, что настоящий художник всю жизнь ищет такую песню. Как только он успокоится, решит, что вот она, ему тут же пора в могилу. Такой песни не существует и она всегда впереди.
— Есть ли события, места, обстоятельства, при которых вам бы хотелось, чтобы прозвучала ваша песня?
— Нет, подобных формальных желаний нет. Единственное: чем дольше эти песни будут востребованы людьми, чем больше молодых ребят будут их слушать, тем лучше. Хочется оставить след в сердцах людей…
— Если через 300 лет во дворах будут так же играть ваши песни…
— Мы будем считать, что все было не зря. (Улыбается).
— «Агата Кристи» для вас — это…?
— Мое детище, музыкальное, творческое, продюсерское, которое я пестовал много лет и которое состоялось. Это достойный результат первой главы моей жизни.
— Вы ей гордитесь?
— Наверное, это чувство не гордости, а удовлетворения. Я рад и благодарен зрителю, прежде всего, что он нас услышал и отозвался.
— С чего начать молодой неизвестной рок-группе?
— Нужно участвовать везде, где хочется участвовать. Как можно больше выступать, ездить и бесплатно, и на перекладных. В этом ничего страшного нет. «Агата Кристи» ровно так и начинала. Мы и без гонораров оставались, и по друзьям выступали, работали, что называется, за еду. Не обращайте внимания на коммерческий результат.
Самое важное, чтобы в концерте не было самолюбования артистов, а была встреча со зрителем, взаимный праздник, воздействие друг на друга. Зритель должен что-то услышать, почувствовать, концерт — тронуть, разозлить, а лучше и то и другое. Этого и нужно добиваться от себя. Музыка должна удивлять тебя самого. Если она удивляет тебя – она удивит других.
И, конечно, артист обязан уважительно относиться к своему зрителю и выкладываться на полную. Нельзя лениться: «Вот я стою тут перед вами – радуйтесь». Радость необходимо излучать самому.
— Если молодая группа слышит одни отказы, где найти силы, чтобы продолжать?
— Это возможно сделать, только давая концерты. Выступать как можно больше: на фестивалях молодых групп, в клубах и т.д. Чтобы в интернете появлялось как можно больше ваших записей, чтобы у вас был зритель. Конечно, стоит разослать демозаписи по продюсерам, радиостанциям, но точно так же необходимо уделять внимание живым выступлениям. Никогда не унывайте и продолжайте выступать, чтобы люди видели и слышали. Молва пойдет! Если проект стоящий, то молва пойдет. Количество зрителей будет увеличиваться-увеличиваться, и потом их будет много.
— В чем состоит секрет успеха рок-группы?
— Талант, музыкальные способности и желание самовыразиться. Но как известно: «Успех – это 10% таланта, а 90% — труда». Это правда.
На первых этапах творческого пути можно выехать на таланте, ярком образе, но через несколько лет неминуемо наступит момент, когда образ придется пересобирать, добавлять новое, придумывать что-то. И это только труд. С возрастом творческая искрометность не то чтобы ослабевает, но приобретает другие формы, поэтому заставляет работать и мотивирует тебя. Всю жизнь на личном обаянии не прокатишь.
— Какими качествами нужно обладать, чтобы стать успешным в рок-музыке?
— Качество номер один – критический подход к себе. Самое страшное для талантливого человека – поверить в свою гениальность. Когда проект успешный, вокруг собирается круг поклонников, который начинает тебя превозносить, давать лестные оценки. В нем очень легко утонуть, поставить самого себя на пьедестал. Теряешь бдительность, объективность самооценки, а это прямая дорога в самоповторение. Важно постоянно смотреть на себя со стороны, давать оценку и требовательно к себе относиться.
— Насколько, по вашему мнению, рок-музыка неразрывно связана с наркотиками и алкоголем?
— Существует миф, что рок-музыка – это секс, драгс и рок-н-ролл. Мне кажется, что эти жизненные излишества свойственны абсолютно всем: банкирам, полицейским и любому успешному человеку, который может позволить себе праздный образ жизни. Почему миф связан именно с рок-музыкантами? Рок-музыка провозглашает культ честности. Рокеры говорят о себе правду: если они пьют, то не скрывают это от публики и даже иногда бравируют. Но статистика распределения пьющих и принимающих наркотики во всех сферах занятости одинаковая. Можно быть поп-певцом и при этом вести рок-н-ролльный образ жизни.
— Но для вас, как очень успешного рок-музыканта, наркотики и алкоголь – это не круто?
— Конечно. Ни одна песня «Агаты Кристи» не была написана под воздействием алкоголя или наркотиков. Все они были написаны на чистую голову. Понимаете: именно на эту внутреннюю чистоту зритель и будет реагировать. Можно постоянно воспевать упадок. Быть пьяным, постоянно петь о том, что мир плохой. Но количество людей, согласных так же пить и повторять: «Жить не за чем, идти некуда, давайте все пропивать!» — крайне мало. С моей точки зрения, это путь в деградацию. Музыка и искусство сами по себе – мощнейший фактор эмоционального воздействия, и «догоняться» совсем необязательно.
— Ключевые ошибки, которые совершают молодые рок-команды?
— Главная ошибка – пытаться повторить чей-то жанр, стиль. Многие ребята играют, слушаешь их и думаешь: «Второй Ленинград!», «Вторая Агата Кристи!». В творчестве всегда есть чье-то влияние, но не заимствование. Если выбирать стиль, то новый, придумывать свой. Должна быть уникальность. Зритель запомнит различие. Иначе получите сезонный успех, но лучше первых не станете.
— Если ребенок мечтает стать музыкантом, с чего начать?
— С какого-то музыкального инструмента – это важно. И слушать как можно больше музыки, ходить на концерты… Неплохо походить в кружок или секцию. Ребенок может хорошо играть на музыкальном инструменте, но в группе растеряется. Навыки работы в группе очень важны. С малого возраста я бы отдал ребенка в кружок, где бы он музицировал со сверстниками.
— Если ваш ребенок однажды придет и скажет, что хочет играть в рок-группе – ваша реакция?
— Мне бы стало от этого тепло, потому что это половина меня во всех отношениях. Я бы помог, конечно. Да… Главное, чтобы у ребенка было осознанное желание и базировалось оно на правильной самооценке и реальных способностях. Хотя я сталкивался со случаями: у человека не было способностей, но было трудолюбие и это тоже рано или поздно выстреливало. Даже любопытно наблюдать за проектами, у которых нет искрометного таланта, но они работают и дают результат через некоторое время.
— Вы считаете, что родители должны принимать выбор ребенка?
— Мне кажется, да. Я считаю, что ребенка нельзя ставить в рамки, но при этом нельзя потакать капризам. Родитель должен оценить: есть ли у ребенка реальные способности, подлинное желание самовыразиться – возможно, стоит посоветоваться со специалистом в этой области. К сожалению, часто сталкиваемся с ситуациями, когда родители решают за ребенка: «Будешь петь!», «Будешь рисовать!». У ребенка, может, и не получается, а его заставляют. В итоге у него теряется система координат и здравая оценка себя.
Я, вообще, считаю, что воспитание детей – это в большей степени воспитание родителями самих себя. Воспитаешь себя – воспитаешь ребенка. Родителю приходится быть и психологом, и наставником, и педагогом, и всем на свете. Если всерьез этим заниматься, то это огромные требования прежде всего к самому себе.
— Несколько слов на прощание детям, которые любят музыку и хотят в ней развиваться
— Каждому, кто захочет, помузицировать, творчески самовыразиться, я желаю успехов. Далеко не все из тех, кто берет в руки гитару, становятся музыкантами. Но музыка обогащает личность, развивает во всех смыслах. Даже если вы не станете профессионалом, вы всегда сможете попеть душой с самим собой, что очень хорошо и полезно в нашем сложном мире. (Улыбается).
Группа ВК: http://vk.com/vrsamoylov
Facebook: https://www.facebook.com/vrsamoylov
YouTube: https://www.youtube.com/user/vrsamoylov
Soundcloud: https://soundcloud.com/vrsamoylov
Автор текста: Ирина Замотина
Директор по маркетингу и PR incamp.ru